Бедный маленький «библиофаг» Николенька Чернышевский… Сильнейшая близорукость лишила его многих детских забав и развлечений, на расстоянии вытянутой руки мир терял очертания и краски: «в детстве я не мог выучиться ни одному из ребяческих искусств, которыми занимались мои приятели-дети».

Книги заменили будущему апостолу революционно-демократического движения все, он запоем читал сочинения таких авторов, имен которых мы сегодня даже и не припомним: «в десять лет я уже знал о Фрейнсгеймии, и о Петавии, и о Гревии, и об ученой госпоже Дасиер, - в 12 лет к моим ежедневным предметам рассмотрения прибавились люди в роде Корнелиуса а Лапиде, Буддея, Адама Зерникава (его я в особенности уважал)… читал решительно все, даже ту "Астрономию" Перевощикова, в которой на каждую строку, составленную из слов, приходится чуть ли не страница интегральных формул».

С таким «послужным списком» юному энциклопедисту нечего было делать в Саратовской духовной семинарии – он знал в разы больше своих однокашников, а вот на историко-филологическом факультете Петербургского университета учиться было уже интересней. Здесь ли сформировалось революционное мировоззрение Чернышевского?

Идеи Великой французской революции и изучение трудов социалистов-утопистов, Фейербаха, Белинского и Герцена дали вполне ожидаемы всходы – лозунг «свобода-равенство-братство» навсегда поселился в его душе.

Проповедование идей будущих революций никогда не доводило до добра: с преподавательской работой (а заодно и ознакомлением студентов с новой идеологией будущности) было быстро покончено, и Чернышевский полностью посвящает себя литературе, пишет публицистические статьи.

Целых семь лет писатель возглавляет журнал «Современник», пытаясь сделать печатное издание новой трибуной демократических преобразований, что не устроило других достойных членов редакции, «громко хлопнувших дверью» – Ивана Тургенева, Василия Боткина, Павла Анненкова и Александра Дружинина.

Эпоха реформ и потрясений, наконец, качнула российский исторический маятник в сторону глобальных изменений. 1861 год. Идейный вдохновитель революционного общества «Земля и воля», Чернышевский подвергает жесткой критике Высочайший манифест «Об отмене крепостного права», ему приписывают авторство радикальной прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон», призывающей к массовому открытому бунту и сочинение воззвания «Великорусс», требующего введения демократической конституции и политических свобод – по сути, крамольные тексты полностью обесценили значение исторического «Манифеста».

Выводы были сделаны очень быстро: арест и одиночная камера в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Дальше происходит самое интересное: возмутитель государственного спокойствия в заключении беспрепятственно пишет основной роман своей жизни «Что делать?», который тут же публикуется в мятежном «Современнике».

«Враг Российской Империи номер один» пережил гражданскую казнь, семилетнюю каторгу на Нерчинских заводах, пробыв в заключении более двадцати лет. Все сочинения Чернышевского находились под официальным запретом до 1905 года, но самиздат возник не сегодня, да и за границей книги успешно печатались и распространялись – роман «Что делать?» надолго стал идеологическим манифестом в революционных кругах.

Писательница Елена Водовозова вспоминала: «В настоящее время трудно представить себе, какое огромное влияние имел роман на своих современников. Его обсуждали не только в собраниях, специально для этой цели устраиваемых, но редкая вечеринка обходилась без споров и толков о тех и других вопросах, в нем затронутых». Почему же столь долго роман владел умами прогрессивных читателей, что за сенсации и идеи находили в нем критики – ведь сам автор всего лишь «хотел изобразить обыкновенных порядочных людей нового поколения»?…